«Толга место освящения Богом избранное! Огненосною Духа благодатию освящено есть! Деве во украшение, грешным во спасение!» (Стихира на малой вечерне)

 

Первый возрождающийся женский российский монастырь ждал своих насельниц, и они, по зову Пресвятой Богородицы, из разных уголков России стремились к Ней.  Я впервые приехала на Толгу поздним августовским вечером 1988 года. Страшным, обвитым колючей проволокой забором  встречал только что открывшийся монастырь  приезжающих. Из за проволоки виднелись купола и высокая колокольня, но подъезжая к тюремному забору, мы  невольно содрогнулись. Древняя слава  Толгской обители и этот ужасающий вид недавнего тюремного прошлого, сочетало несочетаемое. И это несоответствие пришло время разрушить.

Мы прибыли втроем на просторной «Волге», минуя все препятствия дорожных тягот, прямо из Лавры преподобного Сергия. В машину нас в Лавре посадила сама Матушка Варвара после обильной трапезы. Кроме нас машина везла что-то нужное для начинающего свое возрождение обители. Первое впечатление было решающим – это мой монастырь, это моя обитель, это мой дом. Пусть оскверненный и израненный, но мой! Храм, в котором еще не были окрашены полы, поражал какой-то домашней деревенской чистотой. Свежее выструганные скамейки по стенам были покрыты домоткаными коврами. Такими я любовалась только в этнографическом музее, но эти в отличии от тех – живые и к ним можно прикасаться, пользоваться их теплотой и мягкостью.

 

Девятикупольная маленькая церковь Спаса Нерукотворного показалась мне с первого же взгляда самой уютной в мире. Здесь только недавно затеплились лампады и возобновилось богослужение. Кроме выбеленных стен, гладко выструганных полов и редко где развешенных иконок, храм еще не был украшен ничем. Запах свежей сосны, смешиваясь с ароматом ладана и воска, казался изящней всех ароматов мира. Неспешное чтение и пение молодых голосов создавало такое чувство, что то что происходит, происходит вообще впервые на свете. Здесь с особой остротой моя лично душа восприняла мир, даруемый благодатью Божией. Мир души, как мир с Богом и  мир у Бога. «Живете вы здесь, как у Христа за пазухой», - часто я слышала потом эти слова, произносимые с разным смыслом, то легкой зависти, то восторга, то осуждения. Но –«у Христа за пазухой» – это самое лучшее выражение того, что я действительно испытывала.

Спустя почти двадцать лет с момента происходящего, забывается ломота в спине от разгруженных кирпичей, тяжесть носилок с мусором и холод плохо протапливаемых помещений, зато помнится  первое Пасхальное утро, со звенящей тишиной кедровой рощи и сладостной радостью в сердце о Воскресшем Спасителе, как твоем личном Боге, личном Спасителе и особая любвеобильная  теплота Богом данной монашеской семьи. А собрались мы в Толгу самые разные. В течение первого года пришло в монастырь шестьдесят сестер. Я была тридцать шестая. Когда я приехала необходимый  быт и богослужение были уже вполне налажены и мне не пришлось испытать трудов первоначальных сестер со всеми их тяготами. Но трудов предстояло много. Мы сестры размещались поначалу в здании за стеной монастыря, в котором прежде была расположена администрация колонии. Здание руками сестер было все отремонтировано и покрашено, так что бы памяти о тюрьме не оставалось.

 

Но зато на территории монастыря эта память присутствовала везде. Со скорбью смотрели мы на изуродованные стены и монастырские  здания, так хотелось скорее их видеть другими! И перемены происходили на глазах. Первой возродилась Спасская церковь. (До её открытия богослужение совершалось в здании будущей  паломнической гостиницы, находящейся у входных ворот обители). Один за другим поднимались  корпуса. Помню с какой радостью мы переезжали в первый отремонтированный корпус на территории уже самого монастыря, то есть за монастырскую ограду. Из окон келии везде были видны храмы, хоть еще и не отреставрированные, но храмы, в которых молились монахи прежних времен и в которых мы когда-то сможем молиться! Какая радость! Каждый положенный новый кирпич и каждый отремонтированный уголок воспринимался как победа над тем беззаконным духом злобы, который владел  святым местом. Мерзость запустения не только ранила душу, она её возбуждала и к противодействию. Сестер прибавлялось, прибавлялись и рабочии руки и горящие верой сердца. Каждая приносила в монашескую семью свое понимание, свое служение, свой подвиг. Нашлись сестры и строительницы и врачеватели и певчии и искусные повара и резчицы и иконописцы. В талантах недостатка не оказалось. Большинство молодых, горячих, готовых на любое послушание. Ну а главное – любящих церковь и молитву. Матушка не торопилась одевать сестер в подрясники, но и юбка, полученная из игуменских рук была святыней. Первый иноческий постриг был, конечно, событием. Особую благодать и трепет  испытывали все. Ну а постриженицы тем более. Постепенно спадали сатанинские оковы с Богохранимого места. Но долго еще удушливый запах тюрьмы давал о себе знать. Злой дух мстил за  свое поражение и наносил порой жестокие раны возрождающейся обители. Но сестры терпели и молились. Особенной молитвенностью всегда отличалась сама Матушка игумения. В трудные для жизни монастыря моменты Матушка всех собирала на ночную молитву перед иконой Божией Матери или Святителя Николая, которого особенно всегда почитала. Не случайно свою верную келейницу и помошницу она нарекла его святым именем. У меня лично по молитвам перед Толгской иконой Божией Матери было такое чудо. Как то перед чтением ночной псалтыри мне позвонила подруга и говорит: - «Помолись, пожалуйста, у меня большие неприятности на работе. Украли дорогую аппаратуру, я рассказала по своей простоте это сотруднице, а она доложила начальству. Если придут с проверкой и не найдут, то заведут на меня уголовное дело! Вот так». Я выслушала, встревожилась, конечно, за сестру и пошла молиться в храм. Ночью я  читала псалтирь перед иконой Божией Матери и била поклоны, сколько было сил,  и как всегда, вручила всю печаль Божией Матери. Какого же было мое удивление, когда подруга позвонила мне через несколько дней и поведала следующее:- «на другой день она как всегда пошла на работу, но не доходя несколько шагов подвернула ногу, да так, что не могла на нее ступить. Срочно пришлось вызывать «скорую». Ей сделали перевязку и отпустили домой с больничным листом. В этот же день на работу нагрянула проверка. Страшная КРУ. Но из за отсутствия человека спросить было не с кого, то она и уехала, никого не наказав. Второй раз эта служба не приезжает. А нога быстро выздоровела на удивление докторам. Ну это только малый эпизод чудесной помощи Божией по молитвам Пресвятой Богородицы. Самым же большим чудом было само существование и открытие такого огромного монастыря в год предшествующий тысячелетию Крещения Руси. Как говорят очевидцы – ничего из внешних событий не предвещало расцвета Православия, но он состоялся и состоялся именно на наших глазах и с нами самими. Разрушенные храмы наших душ пришел восстановить Спаситель мира за молитвы Своей Пречистой Матери. Не случайно в стихирах службы Толгской иконе Божией Матери Толга сравнивается со второй горой Хорив, призванной освободить от фараонского пленения страждущий народ Российский. Пресвятая Богородице, спаси нас!

 

Игумения Евстолия

 

В Годеново открылась трапезная с горячими обедами. Обед постный (без рыбы) -  250 руб, обед с рыбой  - 300 руб. Трапезная работает с 9.00 до 17.00. Заявки от организованных групп принимаются на почту eustolia@rambler.ru

Крестный путь

Годеновского Креста


Mon

17

Jun

2019

Переславская епархия

Епископ Переславский и Угличский Феоктист

 

Thu

01

Jun

2017

архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

 

1.Идти в монастырь надо не потому, что семья разрушилась, а потому, что сердце горит желанием спасаться трудным путем и безраздельно служить Богу.

2. У Господа и монашество спасительно, и честной брак похвален. А выбирает каждый человек сам. Но что и то и другое — крестоношение, это безусловно

3. С искушениями монаху подобает бороться на месте: на новом месте тот же самый бес ополчится на вас с удвоенной силой по праву, ибо он однажды уже одержал над вами победу, изгнав с места брани

Корсунский Крест

главная святыня монастыря

Годеновский Крест

главная святыня подворья никольского монастыря

Святой благоверный князь Андрей Смоленский

мощи находятся в соборе Никольского монастыря

кирпичики на строительство храма святого благоверного князя Андрея Смоленского